О дисциплинарном производстве

25 сентября 2018 года состоялось очередное заседание Совета САП, на котором было рассмотрено дисциплинарное производство, носящее неординарный характер и получившее достаточно большой резонанс среди коллег. Во избежание различного рода слухов, а также учитывая важность произошедшего и вытекающие из этого последствия, Совет САП считает необходимым осветить некоторые значимые обстоятельства и решение по данному дисциплинарному производству.

14 августа 2018 года президентом САП М. В. Беляниным было возбуждено дисциплинарное производство по представлению вице-президента САП С. В. Чаленко в отношении адвоката М.

Адвокат М., принимая участие в уголовном деле в качестве представителя свидетеля, 24 июля 2018 года согласился дать показания в качестве засекреченного свидетеля следователю СК РФ на транспорте О. При этом он дал показания против адвоката Сахалинской адвокатской палаты Б., который являлся защитником обвиняемого по этому же уголовному делу.

Осознав свой поступок, 26 июля 2018 года адвокат М. самостоятельно обратился в САП с заявлением, в котором подробно изложил обстоятельства дачи им показаний в качестве засекреченного свидетеля, а именно о том, что длительное время его не выпускали из помещения правоохранительных органов. При этом следователь говорил, что возбуждается уголовное дело в отношении адвокатов, и если он не даст показания, то тоже будет в преступной группе, в отношении которой будет возбуждено уголовное дело. Адвокат М. также сообщил о произошедшем адвокату Б., после чего по рекомендации Совета САП адвокаты М. и Б. оперативно обратились с жалобами в соответствующие органы.

Вместе с тем адвокат М., имея высшее юридическое образование, статус адвоката РФ должен был осознавать незаконность требований следователя о даче адвокатом показаний, а также то, что его показания будут поводом и основанием для проведения в отношении адвоката Б. оперативно-розыскных мероприятий, а также будут являться основанием для отвода адвоката Б.

Таким образом, адвокат М. своими действиями способствовал проведению в отношении адвоката Б. оперативно-розыскных мероприятий, которые действительно в дальнейшем были проведены, а именно: обследование помещения рабочего кабинета адвоката Б.

Согласно ч. 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из присвоения статуса адвоката.

Дисциплинарное производство было возбуждено в связи с тем, что в действиях адвоката М. усматривались нарушения ч. 3.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката: «Сотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в ходе осуществления адвокатской деятельности несовместимо со статусом адвоката», а также п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» — «адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции».

8 сентября 2018 года по результатам разбирательства дисциплинарного производства квалификационная комиссия Сахалинской адвокатской палаты в части нарушения адвокатом М. ч. 3.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» вынесла заключение, предусмотренное в пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката о наличии в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката. Решение было принято единогласно, при этом адвокат М. полностью признавал свою вину.

25 сентября 2018 года Совет Сахалинской адвокатской палаты на основании заключения квалификационной комиссии рассмотрел дисциплинарное производство в отношении адвоката М. В ходе заседания адвокат Б. дал свои пояснения и просил не прекращать статус адвоката М., указывая, что все-таки адвокат М. имел мужество признаться в содеянном и его признание помогло избежать непоправимых последствий, при том, что адвокат М., будучи засекреченным свидетелем, мог не признаться и никто не узнал бы, кто дал показания против адвоката Б., и при этом адвокат М. не рисковал бы наступлением дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

Помимо адвоката Б. на заседание Совета САП явились еще 3 адвоката, которые охарактеризовали адвоката М. с положительной стороны и просили учесть, что ситуация была неординарная, но дальнейшие действия М. свидетельствуют о том, что он это совершил не с намерением причинить кому-либо вред, и как только появилась возможность, решил все сообщить адвокату Б. и в Сахалинскую адвокатскую палату с целью исправить ситуацию.

Совет САП, принимая решение, учел тяжесть совершенного правонарушения, тот ущерб репутации адвокатуре, который нанесен данным проступком, при этом также учел признание адвокатом своей вины в совершении дисциплинарного проступка; совершение адвокатом действий, направленных на исправление совершенного им дисциплинарного проступка; отсутствие дисциплинарных взысканий; мнение адвоката Б. и других коллег, выступивших на заседании Совета САП. По итогам рассмотрения Советом САП было вынесено следующее решение: признать, что член Сахалинской адвокатской палаты адвокат М. нарушил положения ч. 3.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, пункт п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», применить к адвокату М. меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.

Совет САП напоминает всем коллегам, что в соответствии с ч. 4 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката «в сложной этической ситуации адвокат имеет право обратиться в Совет за разъяснением, в котором ему не может быть отказано». В свою очередь Совет САП старается дать разъяснение как можно оперативно. Призываем всех коллег решать наши проблемы сообща и обращаться за помощью в Сахалинскую адвокатскую палату, а когда бывает необходимость — предлагать помощь свою.

Совет САП